АНАТОЛИЙ СОТНИКОВ: «КЛАСТЕР — ЭТО НЕ ХОЛДИНГ»

Об этом и не только рассказал корреспонденту «МА» генеральный директор ОАО «Агентство инновационного развития — центр кластерного развития Калужской области» Анатолий Александрович Сотников.

Анатолий Александрович, какие задачи решает агентство? Судя по названию, возглавляемая Вами организация – это некий посредник между правительством Калужской области и резидентами кластера?

— У агентства есть две ключевые задачи, поэтому у нас и название двойное.

Мы помогаем искать инновационные идеи, а носителям таких идей помогаем в организации стартапов, доводим эти стартапы до конечной стадии — до рынка. Мы также выступаем в роли структуры, которая создает среду для организации кластеров. Здесь ключевым является тот факт, что регион, выбрав направление, в рамках которого он хотел бы построить кластер, пытается понять, что наиболее интересно для предприятий, в данном случае фармацевтических, и создает привлекательные условия именно для них. Мы не то чтобы посредник, мы организация, которая должна понимать требования участников конкретного кластера и под эти требования формировать соответствующую среду. В Калужской обл. первым появился автомобильный кластер, затем фармацевтический, год назад начал работу кластер коммуникационно-информационных технологий, сейчас формируется кластер аэрокосмических технологий — композитных материалов и конструкций.

Кластер — слово сегодня модное, все регионы начали формировать у себя по 10–15 кластеров. С моей точки зрения, это неправильно, кластер — это не холдинг. Если, к примеру, у вас 20 хлебобулочных комбинатов, вы сможете сформировать кластер? Многие, кстати, так и делают. Но 20 заводов, пекущих хлеб, как правило, мало пересекаются. Каждый работает на определенный сегмент рынка в своем городе. Кластер, прежде всего, по международным понятиям — это фокусировка на направлении, которое имеет долгосрочную перспективу развития, находится на гребне технологий, науки и техники. Кластер — это сообщество предприятий–конкурентов. Это то, что имеет перспективу развития и что хочется развивать.

Еще несколько лет назад слово «кластер» звучало непривычно. Сегодня это уже не так. Как бы Вы перевели это слово на русский язык? Есть ли приемлемый синоним этому понятию в нашем языке?

— Прямого аналога этого слова в русском языке не найти. Оно имеет отношение к математике. Кластер — это сгущение точек. Если говорить о кластерах экономических, то, прежде всего, это концентрация предприятий, которые работают в рамках одной перспективной отрасли. В кластере сконцентрированы предприятия этой отрасли, а рядом с ними возникают предприятия, входящие в технологические цепочки (поставщики, те, кто занимается продажами, обслуживающие организации).

В рамках фармацевтического кластера у нас, например, есть предприятия, которые печатают вкладыши для лекарственных препаратов. Казалось бы, это не фармацевтика, но имеет к ней прямое отношение. Сейчас вводится в строй предприятие по переработке и утилизации фармацевтических отходов. Без этого остальные предприятия в фармкластере тоже работать не могут. Совокупность всех цепочек, помогающих производству лекарственных средств, и составляет кластер.

Вы стояли у истоков создания Калужского фармкластера. С какими трудностями пришлось столкнуться? Какие остаются и по сей день? И как их можно преодолеть?

— В Калужской обл. условиями для создания кластеров стала инвестиционная политика региона. Мы первыми в России начали создавать индустриальные парки, территории, на которых инвестор сразу получал подготовленный участок земли, где были основные коммуникации (вода, газ, электричество, канализация). Инвесторам важны льготы, в частности налоговые. Но практически все регионы предоставляют налоговые льготы. Калужская обл. захотела выделиться на этом фоне. Мы поняли, что для инвесторов главное не столько льготы, сколько то, чтобы вложения в проект начали работать как можно быстрее. Надо было резко сократить время от начала проекта до выпуска продукции на рынок. В индустриальном парке предприятия строились от 8 до максимум 15 месяцев. Тогда как в Москве, например, только согласование проекта может составлять около года. В Калужской обл. с 1998 г. существовал ряд малых и средних компаний, которые возникли на базе медицинского научного центра. В 2007 г. появилась компания «Хемофарм», которая сегодня входит в группу «Штада», а дальше появились инвесторы («АстраЗенека», «Ново Нордиск» и др.), которые начали строить фармпредприятия. Но в самом начале компании задавали вопрос, а зачем нужен им кластер? Они самодостаточны, имеют хорошие рынки сбыта, взаимодействуют с местными властями. Но мы аргументировали свое предложение войти в фармкластер.

Есть три ключевых аспекта, которые создают синергетический эффект от того, что конкуренты объединяются в кластеры.

— Первый — это большие возможности для лобби. Когда одна компания что–то продвигает, это одно. Когда 10 компаний, объединившись, пытаются добиться результата от правительства региона или страны — это другое. Фармацевтическая отрасль специфическая. Сегодня акцентируется внимание на локальном производстве фармпродукции. Правительство РФ стремится закупать в первую очередь локальную продукцию. Предприятия, входящие в кластер, имеют возможность влиять на решения правительства о закупке локальной продукции.

Второй — предприятия вступают в жесткую конкуренцию за кадры. Крайне важно перевести эту борьбу в цивилизованное русло, не сманивать друг у друга специалистов, а решать проблему подготовкой дополнительных кадров. Объединившись в кластер, мы понимаем, сколько нужно специалистов для фармпромышленности. Правительство Калужской обл. вкладывает средства в центры обучения кадров. За 4 года были подготовлены 9 тыс. сотрудников для автомобильных предприятий. Сегодня такой же центр работает и для фармпромышленности, тут масштабы немного другие — нужно около 1000 специалистов.

Третий — как повысить конкурентоспособность всех участников кластера? Например, строительство завода по переработке и утилизации отходов (раньше предприятия возили отходы за 300 км) позволяет теперь экономить на транспортных расходах. В рамках кластера мы ищем те проекты, которые могут произвести синергетический эффект для всех участников.

Кластер — это коммуникационная площадка, где можно встретиться и обсудить проблемы, решать их сообща. Сегодня в Калужском фармкластере реализуются еще 8 проектов по созданию фармпредприятий.

Представители иностранных фармкомпаний недовольны, что их призывают производить лекарственные препараты на-гора, а рынка сбыта государство не гарантирует. Как обстоят дела в этом плане в Калужском фармкластере?

— 16 мая Совет по модернизации экономики и инновационному развитию России при Президенте РФ был посвящен вопросам развития фармпромышленности. В рамках этого заседания обсуждались вопросы в т.ч. стимулирования строительства новых предприятий, формирования долгосрочных контрактов. Чтобы фармкомпаниям понимать перспективу государственных закупок, хорошо бы заключать контракты на 4–5 лет. Минпромторг РФ будет прорабатывать вопрос о длительных контрактах.

Говорилось и о проблемах локализации производства на нашей территории. Политика государства нацелена на локализацию производства фармацевтических препаратов, стимулирует западные компании вкладывать деньги в Россию. Пока действует определение, что локальный продукт — это продукт, который расфасован или упакован на территории РФ. С 2015 г. для иностранных предприятий, построивших упаковочное производство, эта норма действовать перестанет. Только для тех, кто взял на себя обязательства в ближайшие два года провести глубокую локализацию, т.е. выйти на полный цикл производства лекарственных препаратов, сохранится норма. Этот вопрос также решается в Минпромторге России. Российский рынок — один из крупнейших, и даже при отсутствии возможности продавать государству компании найдут рынок сбыта своей продукции. Сам по себе российский фармрынок привлекателен. На сегодня проблем с западными партнерами, которые строят заводы на территории Калужского фармкластера, у нас нет.

Как Вы думаете, в случае ужесточения экономических санкций против России удастся ли сохранить отношения с иностранными фармкомпаниями, работающими на территории фармкластера?  Вы вообще рассматриваете негативный вариант развития событий на фармрынке из-за политической ситуации?

— Если посмотреть на санкции, то ударить пытаются по оборонному комплексу, стратегическим отраслям (газ и нефть). А то, что связано с социальными вопросами, и речи пока не идет, чтобы затронуть эти отрасли. Наше общение с иностранными фармкомпаниями говорит о том, что заводы, построенные иностранными фармкомпаниями на территории РФ, однозначно будут работать и продавать свою продукцию на российском рынке. Особых тревог, что санкции коснутся фармацевтической промышленности, у меня лично и наших партнеров нет.

Как Вы относитесь к тому факту, что Калужский фармкластер ставят в пример как успешный? Это не пугает в том плане, что будет больше проверок, больше требований предъявляться?

— Конечно, нас это радует. Я не боюсь, что из-за успешности к нам будет более пристальное внимание со стороны проверяющих органов. У нас в России многие считают, что кластер — это некий холдинг. Возможно, я повторяюсь, но… подчеркну — это площадка для взаимодействия компаний, работающих в одной отрасли, это конкуренты, которые ищут синергетический эффект от взаимодействия. В маркетинге есть такое понятие, когда рынок становится «тяжелым», главным конкурентом является не предприятие, выпускающее такие же продукты, а клиенты, которую эту продукцию потребляют. В итоге конкуренты объединяются, чтобы воздействовать на клиента.

Что у нас проверять? Для нас главным является наращивание выпускаемой продукции, глубокая локализация продукции, проведение исследований. Мы должны порождать среду, которая делает взаимодействие интересным. Административно это проверить невозможно, только по результатам работы.